О премьере последнего цикла И.С. Баха «Искусство фуги», завершенного и инструментованного Рудольфом Баршаем в 2010 году.
Опубликовано в буклете Международного фестиваля И.С. Баха BWV 2015

«“Искусство фуги” – прощальный шедевр Баха, в прямом, средневековом, значении слова. В этом сочинении Бах применил все свои знания, все композиторское мастерство, все возможные технические приемы полифонического развития и даже такие, которые он сам не использовал прежде. Это величайшее достижение в музыке и личный итог, который Бах предъявил на пороге смерти, его музыкальное завещание. Другого подобного примера в мировой музыкальной литературе нет. И хотя это сочинение является единственным в своем роде «ученым» трактатом об «искусстве фуги», его художественное значение далеко выходит за эти рамки.

«Искусство фуги» состоит из 14 фуг и 4 канонов на одну тему. В первых фугах она проводится без изменений. Дальше тема излагается в обращении. С пятой фуги начинаются ритмические вариации темы. Ее размеренное движение становится более энергичным и взволнованным. Постепенно приемы контрапунктической техники усложняются. В шестой и седьмой фугах уже встречаются все виды изменений темы: увеличение, уменьшение, обращение. В разных голосах тема проходит одновременно целыми нотами, половинными, четвертями и восьмыми. Кульминация цикла – 8-11 фуги, где основная тема изменяется подчас до неузнаваемости, появляется новый тематический материал, выдержанное противосложение, имеющее значение второй темы. Именно здесь мы встречаемся со всеми возможными элементами фуги – самой сложной формы полифонической музыки. «Посмотрите, какой мир строит из этих элементов непостижимо великий Бах!...невозможно какими-либо сравнениями передать их богатство, возвышенность и все заложенное в них значение», писал Рихард Вагнер. 12 и 13 фуги изложены в двух вариантах: основном (rectus) и обращенном (inversus), как бы отраженном в зеркале. Голоса перемещаются: верхний голос становится басом, а нижний превращается в сопрано. Грандиозная заключительная 14 фуга написана на три новые темы. Экспозиция фуги разделена на три части, каждая из которых представляет свою тему. Первая – это чуть измененный хорал “Из бездны бед к Тебе взываю”. Вторая – из хорала “Все люди смертны”. А третья тема состоит из четырех нот, названия которых образуют имя автора: B-A-C-H. Завершая «Искусство фуги», Бах ставит свою подпись. Но в последнем разделе фуги, где происходит слияние всех трёх тем, в тот момент, когда вступает тема B-A-C-H, музыка обрывается, и в партитуре рукой его сына написано: «В этом месте композитор скончался».

«Искусство фуги» не было по достоинству оценено современниками и разделило судьбу многих гениальных произведений Баха, пролежав почти столетие в безвестности. Но, по свидетельству крупнейшего биографа и исследователя творчества Баха – Альберта Швейцера, один из влиятельных музыкантов того времени – композитор и музыкальный критик Иоганн Маттесон писал: «Искусство фуги Иоганна Себастьяна Баха – великолепное практическое произведение…– вызовет со временем удивление всех сочинителей фуг, если только они смогут как следует просмотреть и понять его, я не говорю уже сыграть».

«Искусство фуги» увидело свет в 1751 году, но за 6 лет было продано всего 30 экземпляров, и наследники Баха, для покрытия типографских расходов, вынуждены были продавать гравировальные доски по цене металла. Сам Бах успел увидеть первые фуги в процессе гравировки. Вся остальная издательская работа была проделана после его смерти его старшими сыновьями и теоретиком Фридрихом Вильгельмом Марпургом. «Искусство фуги» издали на четырёх строчках. Без намёка на инструментовку. Мы не знаем, писал ли Бах “Искусство“ для оркестра или для органа, или клавесина. Во всяком случае, в рукописи нет на этот счет никаких указаний.

Не было недостатка в попытках инструментовать «Искусство фуги». Его играют пианисты, органисты, существуют переложения для двух роялей, для струнного квартета, для струнного оркестра и т.д. Данная редакция представляет собой изложение «Искусства фуги» средствами баховского оркестра и ставит своей целью максимальное приближение к партитурам самого Баха».

Рудольф Баршай

Выдающийся музыкант, просветитель и музыкальный первопроходец, альтист, дирижер, один из основателей Струнного квартета имени Бородина, создатель первого в Советском Союзе Камерного оркестра, автор бесчисленного количества переложений и инструментовок, среди которых его знаменитые камерные симфонии, рожденные из квартетов Бетховена, Бородина, Чайковского, Равеля, Прокофьева, Шостаковича, Рудольф Баршай главным делом своей жизни считал завершение и инструментовку «Искусства фуги». Он начал эту работу по совету Марии Вениаминовны Юдиной еще в Советском Союзе в 60-х годах прошлого века. «Консультировался с Шостаковичем, советовался с Локшиным, который мог ответить на любые вопросы по контрапункту и по гармонии. Помню, Локшин предложил одну связку из трех нот, коротенький мотив, и сказал: “Это, правда, будет немножко отдавать Моцартом, но у Баха вы все найдете, даже Шуберта”. Так и есть», рассказывал Рудольф Баршай.

Именно Шостакович настаивал на том, что цикл должен быть закончен, что необходимо дописать последнюю фугу. «Вы ведь знаете, что Бах был человек очень суровый, свирепый, строгий. Я себе хорошо представляю, как он был бы возмущен, что вы играете его произведение без окончания. И как он мог бы сказать: не умеете закончить – не играйте», – говорил Шостакович. На ранней версии баршаевской партитуры рукой Шостаковича написано: «Я познакомился с работой Р.Б. Баршая, которую он проделал, сочинив продолжение “Искусства фуги” И.С. Баха. Считаю эту работу великолепной, достойно завершающей это великое баховское произведение». Эта первая версия – и целиком, и отдельные фуги – много раз звучала в Москве в 70-х годах в исполнении Камерного оркестра под управлением Баршая. «Но правда заключалась в том, что меня не все устраивало в этой редакции. Не все получилось таким, как я слышал, когда сочинял. И я решил, что должен работать дальше», – писал Рудольф Баршай.

Идея «завершения» очень сильна в русской музыкальной традиции – “Хованщина” Мусоргского, завершенная Римским-Корсаковым, “Князь Игорь” Бородина, дописанный Римским-Корсаковым и Глазуновым, завершенная и оркестрованная Шостаковичем опера “Скрипка Ротшильда” Вениамина Флейшмана, погибшего на фронте, и множество других примеров. Эта идея “завершения” смыкается с идеей “воскрешения предков” религиозного философа Николая Федорова. Идея, которую разделяли и Владимир Соловьев, и Лев Толстой. Федоров писал, что стремление к такому воскрешению есть наш долг перед предками, наша “самая высшая и, безусловно, всеобщая нравственность, нравственность естественная для разумных и чувствующих существ. От исполнения “долга воскрешения” зависит судьба рода человеческого”.

Работа над “Искусством фуги” растянулась на сорок с лишним лет. Будучи уже тяжело больным, поставив кровать к огромному письменному столу в своем доме в Швейцарии, Баршай дописывал окончательную версию партитуры и мечтал исполнить ее или хотя бы услышать. Баршай завершил партитуру «Искусства фуги» в октябре 2010 года. Впервые она звучит в марте 2015 года, в день рождения Иоганна Себастьяна Баха. А впереди у этой музыки – бесконечно долгая жизнь и благодарная память потомков.

Наталия Рубинштейн